Последний странник - Страница 75

— Людям нравится смотреть на животных.

— Обывателям нравится убивать зверей или сажать их в клетки. Так люди забывают, что они сами находятся в заключении.

Внутри закусочная состояла из длинного зала с кабинками возле окон, барной стойки с рядом стульев и маленькой кухни. Рядом с дверью стояли три игровых автомата. За стойкой сидели двое мексиканцев в ковбойских сапогах и пыльной рабочей одежде и ели омлет с кукурузными лепешками. Молоденькая официантка с обесцвеченными волосами переливала кетчуп из одной бутылки в другую. Из служебного кухонного окна выглядывал пожилой мужчина с мутными глазами и неопрятной бородой — по всей видимости, повар.

— Садитесь где хотите, — сказала официантка.

Майя выбрала самую удобную для обороны позицию — последний столик лицом к входу. Усевшись на сиденье, Майя опустила глаза к столовым приборам на пластиковой столешнице и попыталась мысленно воспроизвести интерьер зала. Место оказалось неплохое. Двое мексиканцев выглядели безобидными, и Майя могла увидеть любой автомобиль, который въехал бы на стоянку.

К столику подошла официантка с двумя стаканами воды со льдом.

— Здрасьте. Кофе желаете? — спросила девушка веселым тоненьким голоском.

— Мне апельсинового сока, — сказал Габриель. Майя встала.

— Где у вас туалет?

— Надо выйти на улицу и обойти здание. Кстати, туалет-то на замке. Пойдемте, я вас провожу.

Официантка — на ее груди висела табличка с именем «Кэти» — провела Майю за закусочную, к двери, закрытой на висячий замок и задвижку. Кэти принялась искать в карманах ключи, болтая без перерыва.

— Папа переживает, что люди приходят сюда и все время воруют туалетную бумагу. Он тут и повар, и мойщик посуды, и все остальное.

Кэти открыла дверь и включила свет. Почти все помещение занимали картонные коробки с консервами и прочим добром. Кэти суетливо проверила, есть ли в держателе бумажные полотенца, и протерла раковину.

— У тебя такой симпатичный парень, — сказала она. — Как бы мне хотелось рвануть куда-нибудь с таким же классным дружком, только я застряла тут, пока папа не продаст заведение.

— Одиноко вам здесь, наверное.

— Еще бы! Мы с папой, да койот, да больше никого. Плюс посетители, которые из Вегаса едут. Ты в Вегасе была?

— Нет.

— А я шесть раз.

Когда Кэти наконец оставила клиентку одну, Майя закрыла дверь и села на картонные коробки. Ее беспокоило, что она может привязаться к Габриелю. Арлекины не имели права заводить дружбу с теми, кого охраняли. В идеале к Странникам следовало относиться с чувством некоторого превосходства, как к маленьким детям, беззащитным перед лесными волками. Отец всегда говорил, что для такой эмоциональной дистанции имелись веские причины. Хирурги, например, очень редко оперируют своих родственников, чтобы не потерять самообладание и не сделать ошибку. Те же правила действовали и для Арлекинов.

Майя встала перед зеркалом и посмотрела в треснутое зеркало. «Погляди на себя, — подумала она. — Лохматые волосы. Красные глаза. Темная унылая одежда». Отец превратил ее в профессионального убийцу без привязанностей, без тяги трутня к комфорту и стремления обывателя к безопасности. Странники могли быть и слабыми, и сбитыми с толку, однако они имели возможность уйти на время из этой житейской тюрьмы. Арлекины были заперты в Четвертой сфере до самой смерти.

Когда Майя вернулась к столику, двое мексиканцев уже закончили с едой и уехали. Сделав заказ, Габриель откинулся на спинку сиденья и пристально посмотрел на Майю.

— Предположим, что люди на самом деле могут переходить в параллельные миры. Ну и как око там? Опасно?

— Я мало что об этом знаю. Поэтому тебе и понадобится Следопыт. Он тебе поможет. Мне отец рассказывал о двух опасностях. Во-первых, когда переходишь в другую реальность, оболочка — то есть тело — остается здесь.

— А вторая опасность?

— В другом измерении твой Свет или душу, называй как хочешь, могут убить или ранить. Если это произойдет, ты останешься там навсегда.

Раздались чьи-то голоса и смех. Майя посмотрела на дверь и увидела, что в закусочную входят четверо молодых людей. Их темно-синий внедорожник стоял на улице, сверкая под лучами пустынного солнца. Майя оценила всю четверку и каждому дала прозвище: Большая Рука, Бритоголовый и Толстяк были одеты в спортивные свитера из трикотажа и тренировочные брюки. Все они выглядели так, будто, спасаясь от пожара в спортивном клубе, хватали одежду из всех шкафчиков подряд. Их лидер — самый маленький, но самый громкоголосый — носил ковбойские сапоги, чтобы казаться повыше. «Буду звать его Усатый, — подумала Майя. — Хотя нет. Серебряная Пряжка». Пряжка украшала его вычурный ковбойский ремень.

— Садитесь куда хотите, — сказала Кэти новым посетителям.

— Ну, еще бы, — ответил Серебряная Пряжка. — Мы и сами сели бы, куда хотим.

Их громкие голоса и желание быть всеми замеченными раздражали Майю. Она принялась торопливо доедать завтрак, пока Габриель мазал тост виноградным джемом.

Четверо молодых людей получили у Кэти ключ от туалета и сделали заказ, несколько раз поменяв выбранные блюда и требуя порции побольше. Они сообщили Кэти, что ездили в Лас-Вегас на матч по боксу, а теперь возвращаются домой, в Аризону. В Вегасе они потеряли кучу денег, неудачно поставив на одного из боксеров, а затем много проиграли на игровых автоматах. Кэти записала заказ и скрылась за стойкой. Толстяк разменял двадцать долларов мелочью и стал играть на автоматах.

— Ты закончил? — спросила Майя Габриеля.